Доктор филологических наук.

Профессор кафедры русской словесности и межкультурной коммуникации Гос.ИРЯ им. А.С.Пушкина

Председатель Российской ассоциации исследователей, преподавателей и учителей риторики, член Союза писателей РФ, действительный член ПАНИ.

Москва, Россия

Занятие фонетикой и выразительной речью - увлекательное мероприятие.

При изучении иностранного языка человек перевоплощается в другую личность. Учащийся должен получать особое удовольствие.

Большое удовольствие состоит в освоении устной речи.

Разница между русской речью и речью иностранцев.

vladannushkin@mail.ru

Обучение произношению – один из наиболее увлекательных аспектов занятий русским языком как иностранным. Тем более странно, что многие преподаватели, как они сами говорят, не любят именно «фонетику». Она представляется им скучным, механистическим, однообразным «дриллом» с бесконечным повторением бесцветных фраз из учебников на занятиях и тренировкой формально правильных звуков и интонационных конструкций.
Работа над выразительностью новой иностранной речи должна быть предложена как увлекательное занятие артистическо-тренингового характера, когда учащийся научается слышать новые для него музыкальные движения голоса и, как бы перевоплощаясь в новую вторичную личность, начинает жить в этом новом для себя образе речевого поведения. Но этот новый образ вовсе не лишает учащегося его собственного образа – напротив, учащийся чувствует обогащение личности вследствие того, что он понимает и осваивает для себя иной, новый тип речемузыкального бытия.

Обучение иноязычной речи связано с необходимостью услышать и заговорить на новом для тебя языке, полюбив его звучание и пытаясь уподобить собственную речь этим звукам и этой новой «музыке речи», выраженной прежде всего в интонационной мелодике, которая состоит в музыкальных перепадах голоса с движениями вверх-вниз, силой ударения, длительностью звучания, которая не отмечается в фонематическом различии, но имеет экспрессивно-смысловую окраску. Передать характер этого звучания, музыкально-интонационного стиля русской речи НА ПИСЬМЕ – почти
невозможно, потому что, как показывают результаты занятий, студенты могут хорошо ориентироваться в типах интонационных конструкций, когда они написаны в учебнике, но это вовсе не значит, что они владеют интонацией русской речи в ее реальном воспроизведении при общении.
Последнее мы наблюдаем повсеместно, слушая, например, наших студентов-филологов или филологов-аспирантов, или иностранных преподавателей русского языка, приезжающих в наши вузы на стажировки. И в самом деле, даже опытнейшего «зубра»-преподавателя-русиста можно отличить именно по интонации и сразу сказать, из какой он страны и какой у него родной язык.

Неудачи нашей работы или ее слабые успехи побудили и автора этой статьи поделиться своим опытом работы с иностранными филологами в курсе «Выразительное чтение», который пришлось вести в уходящем учебном году.
Полагаю, что опыт данной работы можно распространить и на начальный этап изучения языка, т.е. показывать основные модели русской речи (именно модели, а не интонационные конструкции) следует с самых начальных занятий, потому что русское «Здравствуйте!» или «Добрый день, дорогие друзья!» или «Здравствуйте, дорогие студенты третьей группы филологического факультета!» можно произнести, конечно, по-разному в зависимости от настроения, но существуют и общие законы логики и русской интонационной выразительности, которые характерны для русского интонационного общения, и эти общие законы можно сформулировать как рекомендации, которые захочется повторить и использовать иностранцу.

Итак, первая задача: услышать и полюбить то, что слышишь, а затем воспроизвести, т.е. сказать то, что с такой любовью, дружескими чувствами сказал
вам ваш русский собеседник. Начнем на примере этого пресловутого приветствия, потому что русское «Здравствуйте!» или «Доброе утро!» звучат в интонации немца, американца, китайца, вьетнамца совершенно иначе, нежели в русской интонации. И, напротив, тип англо-американо-германской интонации переносится как модный тренд в современную русскую речь – особенно после эпохи 90-х, особенно – некоторыми авторитетными телеведущими, особенно – некоторыми молодыми людьми, осваивающими англо-американскую речь, что продемонстрируем ниже.

Эмоционально бодрое русское «Доброе утро!» или «Здравствуйте!» всегда гуляет по верхам интонации с возгласом радости от встречи и конечным утверждением от завершения приветствия. Нарисуем эту интонацию так, как она слышится нам:
Доброе утро!
Разыскивая образцы приветствий на английском языке американцев, мы избрали характерный диалог русской девушки Ники (по-видимому,
преподавательницы) и ее помощника – американца Майкла. Образец звучал в нашем представлении так:
Good’ morning!
(апострофом обозначаем маленькую люфт-паузу перед окончательным словом; интонация шла вверх с характерным для американцев повышением голоса, похожим на ИК-4)
Good’ afternoon!
Good’ evening!
Эти американские интонационные нотки зазвучали у девушки Ники и в последующем разговоре, когда невольно или подсознательно она повторяла
интонационно-мелодические движения Майкла:
А теперь поговорим о неформальном стиле.
По-русски это звучало бы так:
А теперь поговорим о неформальном стиле.
Впрочем, эти интонационно-мелодические нотки звучали у Ники уже в приветствии: даже в начальной фразе русская девушка повторяет интонации
американской речи, тем более что они достаточно легко воспроизводимы:
Всем привет! Я Ника!
Переводя своего собеседника, она говорит по-русски с американским акцентом:
Меня зовут Михаил!
Именно эти расхождения были замечены мною еще в середине 80-х, когда увлеченные суггестопедической методикой Г. Лозанова, мы лихо повторяли фразы каких-нибудь новых для нас иностранных языков – и французского, и немецкого.
Например, автор этих строк, не зная немецкого языка, выучил наизусть 1-й урок интенсивного курса – естественно, желая имитировать реальную немецкую речь и ее интонации. В наших рисунках это можно представить примерно так с соответствующим переносом интонационных моделей родного языка на язык изучаемый – советую попробовать это сделать читателю самостоятельно:
Здравствуйте, дорогие друзья!
Разрешите приветствовать вас на нашем семинаре!
Сегодня прекрасная погода, не так ли?
Guten tag, liebe Freunde!
Ich begrüsse sie herzlich!
Schönes Wetter ist heute, nicht war?

В сущности, перед учащимся стоят две задачи: 1) произнести правильно звуки и 2) верно скопировать интонационные движения голоса.
Первая задача решается через правильное воспроизведение звуков. На наш взгляд, главная и самая интересная задача для изучающего иностранный язык – «сломать» собственный язык и научиться по-новому произносить тот или иной звук.
Так, для русских, изучающих немецкий, это – грассирующее [r]; для немцев – русское дрожащее [р]. Или для русских, изучающих английский язык, трудности в произношении альвеолярного [t], а для англичан – научиться произносить межзубный [т].
 

Вторая задача – интонационно-музыкальная: услышать и воспроизвести вслед за преподавателем тот новый, своеобразный рисунок интонационной мелодии, который предлагает человек иной интонационно-музыкальной речевой культуры.
 

Своеобразие русской интонации состоит в максимальном диапазоне высот, когда голос максимально поднимается вверх и также максимально падает вниз.

Наш опыт говорит о том, что первое, чему должен научиться иностранец в мелодике (интонации) русской речи – движению голоса вверх / вниз. Возможны, конечно, формальные упражнения на движение голоса типа:
та – та – та / – та – та – та (повторяется несколько раз)
Описание интонации в письменном тексте затруднено тем, что каждый читатель может по-своему услышать обозначаемые автором стрелочки, но русскому человеку, не лишенному фонетического слуха, очевидно, что это – максимальное движение голоса вверх и вниз, своеобразное подпрыгивание и падение. В нашей традиционной методике обучения интонации это ИК-3 с движением голоса вверх или ИК-5 с движением вверх в первом центре ИК и опусканием вниз в конечном центре ИК. Сама учебная команда в аудитории примерно так и звучит: «Подпрыгните вверх! Максимально!» или «Опуститесь вниз! Падайте! Максимально!»

Увы, без этой музыкальной тренировки ничего не получится, хотя само по себе механическо-формальное повторение нельзя затягивать – необходимо как можно быстрее переходить к осмысленным текстам. И здесь уже действует принцип Шаляпина: «Я вдумываюсь в смысл фразы и окрыляю его музыкой!» Естественно, что первые тексты должны быть простейшими, хотя переучивание студентов, претендующих на уровни В-2 или С-1 дается сложнее. Лучше всего это делать на двусоставных суждениях типа пословиц или скороговорок, где движение голоса вверх в первой половине должно контрастировать с движением голоса вниз во второй половине высказывания:
У кого что болит, тот про то и говорит.
Не красна изба углами, а красна – пирогами.
На начальном этапе обучения у учащегося должна быть любимая модель-образец, ориентируясь на которую он воспроизводит нужную модель интонации.
Конечно, богатство интонационно-музыкального звучания зависит от смысла речи, вот почему ученика необходимо подводить под объяснение звучания, исходя из смысла прочитанного текста и всего комплекса «предлагаемых обстоятельств» текста.
Избрание того или иного текста на начальном этапе может быть оправдано как раз необходимостью ввести учащегося в культурный контекст, когда он начинает осваивать тексты, известные всем носителям культуры. Вот почему необходимо обращаться к классическим текстам, содержащим не только необходимый по намечаемому плану грамматический материал, но и возможные смелые решения, которых требуют духовные интересы учащихся.
Мы заговорили о духовных интересах как мотивации обучения неслучайно.
Многие утверждают, что интерес к русскому языку мотивируется «экономическими факторами», мол, когда будет сильная экономика или когда у студента появится мотивация, связанная с практической пользой, тогда он придет к необходимости изучения русского языка. Безусловно, этот взгляд верен только частично, он опровергается основными культурными текстами человечества: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Матф. 16: 26). Ни в коем случае не отрицая прагматических интересов учащихся, всё-таки надо сказать, что главным и долгосрочным стимулом иностранца как человека другой культуры к изучению русского языка может быть только интерес к душе россиянина, к той иной духовной природе человека, которая скрыта в базовых прецедентных текстах русской культуры. Вот почему представляется необходимым как можно раньше знакомить иностранного учащегося с такими текстами, которые вызовут живой интерес, поставят его в такую ситуацию, когда учащийся захочет сказать: «Вот то необычное и прекрасное в русской культуре и русском человеке, с чем я хочу познакомиться и этим
обогатить себя».
Ниже мы предложим несколько таких текстов с показом того, как работать с ними в аудитории иностранных учащихся. Ориентируясь на принцип простоты или, точнее, «от простого к сложному», будем учитывать и то, что иностранный учащийся (тем более, билингв) никогда не против работы «на опережение», когда учащийся готов освоить тот текст, который ему нравится или к которому он сегодня душевно расположен.

Приведу в пример парадоксальную ситуацию из собственной практики, возможно, знакомую опытным преподавателям: на 5–6-й день занятий со студентами нулевиками (впрочем, это был интенсивный курс по 6–8 часов занятий в день) к вам подходит стайка студенток и говорит: «We would like to sing “Katjusha”…»
Что вы будете делать в такой ситуации? Может, скажете подобно автору этой статьи:
– Оh, it’s too complex…
Вам ответят, как ответили мне:
– Oh, no! Here is the text!..
И протянут вам уже переписанный от руки русский текст со словами «Катюши». Полагаю, что – хочешь не хочешь – а интерес учащихся надо поддержать и выучить хотя бы первый куплет с объяснениями не только лексики, но и еще не пройденной грамматики, давая, где необходимо, подстрочный перевод. Этот парадоксальный пример (а их много!) я привожу для того, чтобы расположить читателя-преподавателя к известной творческой смелости, когда необходимо работать на опережение, предлагая какой-нибудь классический текст на начальном этапе с ещё
не изученным единичным фрагментом грамматического или лексического материала.
Тот материал, который я предложу ниже, давался мною в 2020/21 году на занятиях со студентами-филологами 3-го курса филологического факультета Гос. ИРЯ имени А.С. Пушкина, и должен признаться, что он был для них не только сложен, но и труден. Хотя очевидно, что это студенты, изучившие базовые дисциплины филологического образования и познакомившиеся с типами ИК и фонетической терминологией еще на ранних курсах.
После работы над звуками и скороговорками студентам предлагаются элементарные детские тексты, которые отбираются по критерию наличия наиболее выразительных и сложных для иностранцев типов интонаций. Наиболее сложным для иностранца является овладение контрастностью мелодических движений русской речи, широтой диапазона звучаний, когда голос максимально поднимается вверх и максимально опускается вниз. Эта контрастность может быть осмыслена метафорически как «прыжковость» и «падение». «Прыжкостью» я называю максимальное интонационное движение голоса вверх, а падением – максимальное движение голоса вниз. Движение голоса вверх происходит не только в ИК-3 (вопросительная конструкция без вопросительного слова»), но и в любой эмоционально окрашенной фразе с логическим ударением на главном слове.
Как показывает опыт наблюдений над «музыкой русской речи», каждый такт (или синтагма) не ограничивается центром интонационных конструкций, но имеет скорее темо-рематические отношения, иначе говоря, ТО, о чем я говорю, и ТО, ЧТО Я ХОЧУ СКАЗАТЬ о предмете моей речи. Поэтому в большинстве тактов или синтагм мы наблюдаем как бы два неодинаковых по значимости главных, логически ударных
слова. Эти слова связаны, как правило, тема-рематическими связями.
Примеры – из текстов разного уровня сложности:
1)
Одна’ дана нам голова…
Тема – «голова», но главное – то, что о ней говорится: «она – одна».
Интонационно здесь выделены не только «ОДНА», но и «ГОЛОВА», но главное всё-таки то, ЧТО говорится, поэтому «голова» – менее значима (она – на втором месте и по значимости, и по степени выделяемости), но главное – то, что она «одна»

2)
У Скворцова Гришки’
Жили-были книжки…
Тематическое введение в стихотворение – о ком будем говорить: о Гришке... После «Гришки» искусный чтец-актер делает маленькую психологическую паузу (люфт-паузу): теперь ждите, ЧТО я вам скажу о «Гришке»… А затем вводит в главное:
«книжки!» – вот о них-то и будет рассказ. И здесь – также темо-рематические отношения.
3)
«Если жизнь’ тебя обманет…»
Тема – «жизнь», но главное, о чем будем говорить – об «обмане». Поэтому жизнь по значимости и степени выделяемости «вторична», а «обман» – «первичен».
Другие слова с их словесными ударениями менее важны, хотя силовыми ударениямиакцентами они создают ритм стиха. Таким образом, по значимости мы расставляем
акценты следующим образом: жизнь – 2, обманет – 1, а «если» и «тебя» – 3…
Итак, иностранец должен услышать и овладеть максимальным подъемом вверх на главных словах, которые либо выражают основную логическую мысль («одна», «обманет»), либо вводят в ситуацию («У Скворцова Гришки…») – и это то, чему должны учиться и китаец, и американец, и вьетнамец, и немец. После слова «жизнь» – люфт-пауза, потому что как бы ждем, ЧТО же будет сказано о «жизни».
Практически в аудитории важно лишь то, как учащийся услышит все эти движения голоса, сумеет их сымитировать, повторить, закрепить и перенести этот навык в свою реальную речь. Поэтому ниже мы предлагаем полный разбор некоторых стихов с представлением той партитуры (назовем так нашу фонетическую запись), в которую записывается слышимый нами текст.

Текст 1. Детское стихотворение И. Токмаковой «Мама приходит с работы»
идеально для отработки модели ИК-3 (конструкции вопроса без вопросительного слова). Остроумные вопросы мамы не прямо, а в метафорической форме

2 Подробный разбор этого стихотворения см. в статье, опубликованной в предыдущем сборнике нашего Форума: Аннушкин В.И. Можно ли и как учить иностранца русской интонации и музыке русской речи // РКИ: Актуальные проблемы, насущные задачи и грядущие перспективы. Сборник материалов III Московского Международного культурно-образовательного форума по РКИ. Октябрь 2020 г. / Под ред. И.Е. Карпенко. –
М., УЦРЯ МГУ, 2020. – С. 159-168.
высказывающей свое недовольство поведением сына, должны быть выражены иронической интонацией с максимальным акцентом на главных словах. Любопытно, что такой педагогически остроумный вопросник может читаться тихим голосом – в негромком звучании лучше выделяются интонационные ходы. Правда, стихотворение начинается предисловием с повествовательными предложениями, вводящими в ситуацию, а повествовательные предложения также могут быть достаточно выразительны, поскольку и здесь голос гуляет по высотам, заканчиваясь понижением голоса и в конце предисловия – постановкой точки, готовящей к «главному разговору»:
Мама приходит с работы.
Мама снимает боты.
Мама проходит в дом.
Мама глядит кругом.
И вот главный разговор (в кружочках цифрами и обозначены главные слова по логической иерархии):
– Был на квартиру налёт?
– Нет.
– К нам заходил бегемот?
– Нет.
– Может быть, дом не наш?
– Наш.
– Может, не наш этаж?
– Наш.
– Просто приходил Серёжка.
Поиграли мы немножко.

– Значит, это не обвал?
– Нет.
– Слон у нас не танцевал?
– Нет.
– Очень рада. Оказалось,
Я напрасно волновалась.
Текст 2. Два текста о Москве.
Тексты о Москве, взятые из стихов Пушкина и Лермонтова, замечательно передают восторженное отношение к Москве наших великих поэтов. Опыт общения с иностранцами говорит о том, что, в сущности, даже на продвинутом этапе обучения не нужно большего, чем две эти модели, которые должны навсегда закрепиться в памяти учащихся:
Москва! Как много в этом звуке /
Для сердца русского слилось!
Как много в нём отозвалось!..
Пушкин. Евгений Онегин.
Москва! Люблю тебя как сын,
Как русский,
сильно, пламенно и нежно!
Михаил Лермонтов
Текст 3. «Если жизнь тебя обманет…»
Восьмистрочные стихи А.С. Пушкина как нельзя лучше подходят для преподавания РКИ. Эти стихи прочитаны многими артистами, предлагающими собственную не только эмоциональную, но и логическую трактовку. Однако логика текста не должна нарушаться – она же диктует интонационную выразительность. Это стихотворение, несмотря на свою краткость, обладает большой гаммой смыслов, эмоций и отсюда различными интонационными ходами.

Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись!
В день уныния смирись:
День веселья, верь, настанет.
Сердце в будущем живёт;
Настоящее уныло:
Всё мгновенно, всё пройдёт;
Что пройдёт, то будет мило.
Текст 4. М.В. Ломоносов – о русском языке.
Студентам-филологам предлагается и ряд текстов о русском языке. Так, с известной цитаты М.В. Ломоносова в Гос. ИРЯ имени А.С. Пушкина всегда начинались творческие конкурсы на Международных олимпиадах по русскому языку.
Этот текст прекрасно иллюстрирует богатство интонаций русской речи, связанных с распространенными конструкциями или фигурами русской речи:
Карл Пятый, римский император, говаривал, что испанским языком с Богом, французским – с друзьями, немецким – с неприятельми, италиянским – с женским полом говорить прилично. Но есть ли бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италиянского, сверх того, богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языков («Российская грамматика», 1755).
Ритмически этот текст укладывается в следующую партитуру, которая, подобно стихотворной речи, может быть изображена следующим образом:
Карл Пятый, римский император, говаривал, что испанским языком с Богом,
французским – с друзьями,
немецким – с неприятельми,
италиянским – с женским полом говорить прилично.
Но есть ли бы он российскому языку был искусен,
то, конечно, к тому присовокупил бы,
что им со всеми оными говорить пристойно,
ибо нашёл бы в нём // великолепие иcпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италиянского, сверх того, / богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языков.
Какие еще тексты избираются нами для обучения выразительной русской речи в таком курсе для российских и иностранных учащихся? В нашем вопросе мы неслучайно объединили «российских и иностранных», ведь иностранец должен знать то, что знает русский. Отличается методика обучения, но содержание обучения принципиально не отличаются, потому что иностранец приехал в Россию получать наше филологическое образование. И здесь имеется множество недоработок, когда иностранец получает диплом о высшем образовании, плохо владея и русской речью и, в частности, русским произношением.
На зачетном контрольном занятии, кроме обязательных модельно-образцовых текстов, российские студенты читают избранные «любимые» тексты нескольких жанров (отрывок из драмы, отрывок из прозы, монолог, текст о русском языке), иностранным студентам предлагается прочитать избранный «любимый текст». Если среднеуровневый студент-иностранец выбирает, как правило, из тех текстов, которые изучались на занятиях, то иной «талантливый» студент выбирает что-то необычное – и это значит, что у любящего русский язык иностранца сложилось собственное отношение и личный «языковой вкус». В частности, мои студенты выбирали из стихов Пушкина: «Весна, весна – пора любви, как тяжко мне твое явленье…», «Я думал, сердце позабыло…», Отрок («Невод рыбак расстилал по брегу студеного моря…) и даже «Пророк».
Ниже я перечисляю некоторые мои преподавательские «любимые» тексты, которые при наличии времени в учебной (или внеучебной) аудитории я избираю для чтения и обучения выразительной речи:
Детские стихи:
– «Прошу вас, не надо съезжать по перилам…» (И. Токмакова)
– «Ура! У нас каникулы…» (Елена Евсеева)
– Скакалочка («Со скакалкой я скачу…») (текст З.В. Савковой)
Стихи:
Басня «Ворона и лисица» (И.А. Крылов)
«Друзья мои! Прекрасен наш союз…» (А.С. Пушкин)
«Мороз и солнце! День чудесный…» (А.С. Пушкин)
«Отцы-пустынники…» (А.С. Пушкин)
«Напрасно я бегу к сионским высотам…» (А.С. Пушкин)
«Когда волнуется желтеющая нива…» (М.Ю. Лермонтов)
«Ко мне он кинулся на грудь…» (М.Ю. Лермонтов. Отрывок из «Мцыри»)

«Как благородна, как она чиста…» (Петрарка. Сонет)
«Я научилась просто, мудро жить…» (А.А. Ахматова)
«Быть знаменитым некрасиво…» (Б. Пастернак)
Проза (отрывки):
«И какой же русский не любит быстрой езды?» (Н.В. Гоголь)
«В белом плаще, с кровавым подбоем…» (М.А. Булгаков. Мастер и Маргарита. Начало 2-й главы)
Диалоги:
«Милостивый государь! В своем уединении я давно уже отвыкла от
человеческого голоса и не выношу крика…» (спор героев водевиля А.П. Чехова
«Медведь»)
«Диалог Петруччио и Катарины» (Шекспир. Укрощение строптивой.
Предварительно можно показать фрагмент советского фильма)
Монологи:
Монолог Сальери «Все говорят: нет правды на земле…»
Монолог Бориса Годунова «Достиг я высшей власти…»
Монолог Катарины (заключительный из «Укрощения строптивой»)
Тексты о русском языке
«Карл Пятый, римский император, говаривал…» М.В. Ломоносова, «Слово – дело великое …» Л.Н. Толстого, «И еще один дар дала нам наша Россия – это наш дивный, наш могучий, наш поющий язык»…» И.А. Ильина и нек. др.
В заключение сформулируем некоторые практические советы, которые постоянно приходится давать студентам в процессе обучения выразительному чтению или произношению на русском языке:
1. Делите речь на такты. Обычная ошибка: студент демонстрирует умение читать («Читать-то текст вы умеете…»), но читать еще не значит читать осмысленно и выразительно. Работа над текстом начинается с деления его на такты.
2. Деление на такты заставляет размышлять над смыслом текста, и это размышление предполагает паузы, которые необходимо выдерживать прежде, чем произнести какие-то слова. Паузы бывают не только длительные (// – обычно после точки), краткие (/ – обычно после запятой или в середине фразы), люфт-паузы или психологические паузы (’ – в нашей партитуре они показаны как краткие паузы, привлекающие к слушанию последующего текста).
3. Выделяйте главные по смыслу слова логическими ударениями. Новое по сравнению с традиционным поиском центра ИК в синтагме (в театральной терминологии – такте) будет следующим: в русской синтагме-такте наличествуют, как правило, два неравнозначных акцента, отражающих темо-рематические отношения.
Назовем их 2-м и 1-м логическими акцентами, причем 3-ми и даже 4-ми будут наименее значимые ударные слоги. Как показано выше, в строке «Если жизнь тебя обманет…» 2-й логический акцент – «жизнь» (тема), а 1-й и главный логический акцент – «обманет» (рема). Слова «если» и «тебя» попросту менее важны, и они произносятся на среднем тоне.
4. В записи партитуры текста важно помнить о наличии среднего тона у каждого говорящего, но в каждой ритмической речи выделяются ударные слоги (гласные звуки), а затем следует «вдумываться в смысл фразы» и находить те самые логические акценты, которые покажут самые главные слова (их мы обозначаем цифрой 1), чуть менее значимые слова (цифра 2). Как правило, в учебных целях большего не требуется.

5. Конечно, основной целью является слушание и выработка навыка интонационной мелодии. Именно ее должен услышать и повторить иностранец, желающий научиться говорить «как русские». Мелодическая красота русской речи состоит в максимальных перепадах в движении голоса вверх и вниз, своеобразном «гулянии» голоса по высотам и низам. Большинство русских студентов способны воспроизвести этот голосовой диапазон сразу, кому-то приходится показать, чтобы он/она повторили, но для всех очевидно, что выразительность русской речи – именно в этом. Впрочем, здесь также много подводных камней, например, многие студенты не воспринимают мелодическое чтение стихов Есениным или Ахматовой, потому что первый им слышится «завывающим», а вторая – монотонной. Работа над выразительностью чтения стихов и прозы (в том числе научной) должна сформировать у студентов вкус как способность понимать прекрасное в звучании устной речи.
6. В партитуре возможны также выделения жирным и подчеркивание, важны также обозначения протяженности звука – они выражают эмоциональное отношение и присутствуют в большинстве текстов.
7. Для российских студентов существует зачетное задание нарисовать собственную партитуру стиха, иначе говоря, показать, как они реально слышат интонационно-выразительное прочтение своего «любимого» текста. Для иностранца такое задание возможно, как «рисование» партитуры имеющегося образцового текстамодели. Тогда в аудитории можно обсудить: как вы воспринимаете то или иное интонационно-музыкальное звучание текста?

ЛИТЕРАТУРА

1. Брызгунова Е.А. Звуки и интонация русской речи. 6-е изд. – М.:Русский язык, 1983. – 279 с.
2. Шаляпин Ф.И. Маска и душа: мои сорок лет на театрах. М.: В/О «Союзтеатр», СТД СССР, Главная редакция театральной литературы, 1989. – 318 с.
3. Андроников И. Искусство Шаляпина. М.: Всесоюзная фирма грампластинок «Мелодия», 1969. – 16 с.

  14.11.2021